Ящер страсти из бухты грусти - Страница 50

– Ух ты – впечатляет, – выдохнула Молли, отступая на несколько шагов.

Стив послал ей сообщение, похожее на то, которое отправлял бензовозу. На Молли подействовало лучше. Колени ее подогнулись, по бедрам побежали теплые мурашки, в висках застучало.

Она заглянула Стиву в глаза (по крайней мере – в один глаз), подошла к его морде и нежно коснулась губ (или того, что было бы губами, если бы они у него имелись). Ее обдало резким и сладким дыханием – смесью одеколона “Старые специи”, мужественных мексиканцев и выблеванных коров.

– Ты знаешь, – сказала Молли, – я никогда не целовалась с парнем, у которого изо рта пахнет школьным завучем.

ДЕВЯТНАДЦАТЬ

Все, что вам нужно об этом знать

Интимные отношения, имеющие место между двумя людьми в спальне (или одним человеком и одним Морским Ящером на пастбище), не касаются никого, кроме участвующих в них сторон. Но все же ради удовлетворения любопытных извращенцев, затаившихся во всех нас, – пара-другая пикантных подробностей...

Молли попробовала – а фактически совершила героическую попытку, – но даже для женщины в такой превосходной физической форме задача оказалась не по силам. Тем не менее, ей удалось засечь возле ангара бензиновую газонокосилку (которой покойные наркобароны пользовались для зачистки местности и предотвращения возгорания) и твердым, но нежным применением этого неуклюжего механизма и некоторым количеством ласковых увещеваний довести Стива до того состояния, которое французы неисповедимо называют “маленькой смертью”.

А вскоре то, что поначалу казалось непреодолимым препятствием – разница в размерах, – превратилось в преимущество, что и позволило Молли присоединиться к Стиву в этом царстве мира и наслаждения. Как? Вообразите, что медленно скользите по длинным и скользким перилам языка, причем каждый вкусовой сосочек дразнит и щекочет все щелочки именно там, где нужно, – и вы поймете, как именно Молли в конечном итоге растеклась лужицей удовлетворения у него в том самом месте между шеей и плечом, которое так любят все женщины. (Только у Стива рука от этого не затекла.)

Правда, и неловкости тоже хватало, как это всегда бывает между малознакомыми, но пытливыми любовниками, и “вольво” Тео был с грохотом расплющен, прежде чем Стив понял: кататься по земле – не самый лучший способ проявления восторга. Однако приземистое транспортное средство шведского производства – слишком малая цена для высокой страсти в великом раскладе вещей.

Вот и всё, что вам нужно об этом знать.

ДВАДЦАТЬ

Тео

Тео давно научился прощать себе неуместные мысли в неподобающее время (например, когда на похоронах воображал вдову голой; рылся в справочниках, чтобы найти самый высокий уровень потерь при землетрясениях в странах третьего мира; или размышлял, предоставляют ли белые рабовладельцы своему поголовью кредиты на льготных условиях), но сейчас его больше всего беспокоило, что, прикованный к стулу, в ожидании палача, он думает не о том, как спастись или покаяться за все перед Создателем, а о том, как бы кого-нибудь трахнуть. Нет, удрать-то он попробовал, но лишь опрокинул стул и в награду получил панораму утрамбованного пола с точки зрения жука-навозника. Вскоре же, когда голоса снаружи замолкли, его затопили мысли о женщинах, которых он имел, и женщинах, которых не имел, включая эротический ментальный монтаж, где в главной роли выступала некогда звезда экрана, а теперь городская сумасшедшая Молли Мичон.

Поэтому он испытал как смущение, так и облегчение, когда после оглушительного треска газонокосилки и грохота сминаемого металла в ангар просунула голову Молли собственной персоной.

– Привет, Тео, – сказала она.

– Молли, что ты там делаешь?

– Вышла погулять. – Внутрь она не заходила – высовывала голову из-за угла.

– Тебе нужно бежать отсюда, Молли. Тут ходят очень опасные субъекты.

– Не проблема. Так тебе, значит, никакой помощи не надо?

– Надо, надо, вызывай подмогу. Но сначала беги отсюда. Тут парни с автоматами.

– Я в том смысле, что с тебя разве наручники не снимать, или еще чего-нибудь?

– Времени нет.

– Времени куча. Где ключи?

– На моем брелке. В замке зажигания, в машине.

– Ладно. Я сейчас.

И она исчезла. Тео услышал какой-то грохот, потом – звон, точно разбили предохранительное стекло. Через секунду Молли снова показалась в проеме и швырнула ключи на пол, возле головы Тео.

– Достанешь?

– А ты не можешь меня разомкнуть?

– Э-э, прямо сейчас лучше не буду. Но ты ведь сможешь до них дотянуться, правда?

– Молли!

– Да или нет?

– Конечно, но...

– Хорошо. Еще увидимся, Тео. Прости, что с машиной так вышло.

И она снова исчезла.

Елозя по земляному полу, чтобы достать ключи, Тео по-прежнему недоумевал, с чего бы это на него нашло столь сильное желание кого-нибудь трахнуть. Может, наручники виноваты? Может, все эти годы он был тайным мазохистом и даже не подозревал об этом? Хотя когда его арестовали – перед тем, как шериф Бёртон его шантажировал, чтобы сделать констеблем, – он почти два часа провел в наручниках и не помнил никаких переживаний хоть отдаленно эротического свойства. Тогда, наверное, причина – угроза смерти. Его заводит мысль о том, что его сейчас пристрелят. Господи, я больной человек, подумал Тео.

Через десять минут он избавился и от наручников, и от липучих мыслей о сексе и смерти. Снаружи ни Молли, ни Джозефа Линдера, ни трейлера уже не было, а он стоял перед развалинами “вольво”, и в голове зудел новый комплект вопросов. Крыша машины была вмята до одного уровня с капотом, все покрышки изорваны в клочья, а земля вокруг изрыта следами явно очень, очень большого животного.